Банку России вынесли вотум недоверия

Правомерность практики применения Банком России мер банковского надзора неожиданно горячо и эмоционально обсуждалась на прошедших во вторник парламентских слушаниях, в которых приняли участие ряд депутатов Госдумы, руководство Банка России и представители банковского сообщества. Как сообщил первый заместитель председателя комитета Госдумы по кредитным организациям и финансовым рынкам Павел Медведев от имени банковского сообщества, назрела необходимость существенной корректировки российского законодательства, поскольку надзору в банковской сфере сегодня явно не достает объективности.

В ходе недавних проверок Банка России и его территориальных подразделений Генпрокуратура России выявила ряд серьезных недостатков. Как заявил первый заместитель генпрокурора России Александр Буксман, Банк России не обеспечивает в полной мере реализацию возложенных на ведомстсво функций. Некоторые нормативные документы Банка России имеют нечеткие формулировки, что приводит к различному трактованию инструкций коммерческими банками и создает предпосылки для коррупции в рядах чиновников. Заместитель генпрокурора обратил внимание на то, что в отдельных случаях ведомство демонстрирует подозрительную мягкость по отношению к банкам, нарушающим законодательство, из раза в раз ограничиваясь предупреждениями. Присутствовавшие на парламентских слушаниях представители банковского сообщества единодушно отметили, что доклад сотрудника генпрокуратуры в значительной мере повторяет основные тезисы знаменитых обличительных писем главы ликвидированного «ВИП-Банка» Алексея Френкеля, который арестован по подозрению в организации заказного убийства первого заместителя председателя Банка России Андрея Козлова.

По словам Александра Буксмана, в ходе проверок было выявлено, что 1,5 тысячи сотрудников Банка России и его подразделений являются держателями акций коммерческих банков, что может порождать конфликт интересов. В связи с этим Генпрокуратура предлагает наложить серьезные ограничения чиновников ведомства банковского надзора с тем, чтобы коммерческие интересы не вступали в противоречие со служебными обязанностями. В Банке России требование Генпрокуратуры поддерживают.

«Это правильно», – сказал первый заместитель председателя Банка России Геннадий Меликьян, курирующий в ведомстве направление банковского надзора, подтвердив информацию о том, что многие сотрудники Банка России владеют акциями коммерческих банков, и прежде всего – Сбербанка России.

Особенно резким получился доклад председателя думского комитета по банкам и кредитным организациям Владислава Резника, который предложил вовсе отнять у Банка России функции банковского надзора, поскольку ведомство уже превратилось в «административную дубинку». Пробелы в законодательстве, по словам Владислава Резника, позволяют чиновникам принимать решения о судьбе банков на основе субъективного восприятия, без опоры на законодательные нормы.

«В подавляющем большинстве случаев Банк России применял самое сомнительное с правовой точки зрения основание, которое позволяет отзывать лицензию на основе искусственно сконструированных правонарушений», – заявил Владислав Резник, указав также на то, что отзыв лицензий у банков производится в подавляющем большинстве случаев за операции по обналичиванию, которые де-юре нарушением российского законодательства не являются.

«Субъективизм чиновников ведомства при вынесении решений породил убийственный эффект: в 2006 году было отозвано 60 банковских лицензий, при этом мотив «невыполнение требований законодательства о противодействии легализации» присутствовал в 100 % случаев, а в 80 % эта причина была единственной, – отметил Владислав Резник. – Развернутые мотивы отзывов лицензий не являются гласными, как того требует законодательство о лицензировании. А ряд актов Банка России вообще не опубликован, что затрудняет рассмотрение дел в суде».

По словам Владислава Резника, проводимое Банком России очищение от неблагополучных банков противоречит задаче достижения стабильности в банковской системе, так как при этом применяются искусственные основания для отзыва лицензий. По мнению депутата, сегодня Банк России создал параллельную с Кодексом об административных правонарушениях систему нормативного регулирования, и фактически позиция ведомства стала внешним проявлением сознательно избранной идеологии надзорной деятельности, сводившейся к созданию собственного правопорядка. Меры, по мнению Владислава Резника, требуются радикальные – полное отстранение Банка России от надзора в банковской сфере. Необходимо отметить, что идея о выделении комитета банковского надзора из структуры ведомства далеко не нова и впервые обсуждалась еще в 2000 году.

«Органу банковского надзора необходимо более внимательно относиться к оценке последствий принимаемых им решений для бизнес-процессов в банковской сфере», – согласен президент Ассоциации региональных банков России, заместитель председателя комитета Госдумы по кредитным организациям и финансовым рынкам Анатолий Аксаков.

Результаты анкетирования, проведенного ассоциацией, показывают, что регулирующие органы, по мнению представителей немалой части коммерческих банков, далеко не всегда отличаются пониманием специфики бизнеса в секторе финансовых услуг. Неоднозначные оценки получило и намерение ведомства повысить роль института кураторства в надзорной банковской практике. Настороженность банковского сообщества в отношении кураторства вполне понятна и объясняется целым рядом причин, главная из которых, по мнению Анатолия Аксакова, коренится в унаследованном взаимном недоверии банков и надзорного ведомства. В соответствии нормативных актов Банка России по вопросам надзора и регулирования банковской деятельности российскому законодательству уверены лишь 19,2 % опрошенных, а 71,2 % считают, что «не в полной мере».

«Назрел вопрос о внесении изменений в законодательную базу и нормативные акты Банка России, касающиеся процедур взаимодействия органа банковского надзора и кредитных организаций по оценке адекватности принимаемых на себя рисков и профилактике нарушений добросовестной банковской практики, – считает Анатолий Аксаков. – Если следовать принципам риск-ориентированного банковского надзора, то смещение фокуса с формальной оценки количественных параметров на глубокую профессиональную диагностику предполагает в качестве обязательного элемента создание новой модели взаимодействия регулятора и кредитных организаций – не формального администрирования, а конструктивного диалога».

Присутствовавший на парламентских слушаньях глава Банка России Сергей Игнатьев явно не был готов к многоголосным и эмоциональным обвинениям в чиновничьем произволе при отзыве лицензий и коррупции, избирательном включении банков в систему страхования вкладов, на думскую трибуну он вышел растерянным. Сергей Игнатьев не стал комментировать выступления оппонентов, вместо этого обрисовав в общих чертах картину бедствия: по его словам, ежемесячно обналичивается примерно от 50 до 80 миллиардов рублей, а от 3 до 4 миллиардов долларов переводится на счета офшорных банков за якобы поставленные товары или оказанные услуги, таким образом ежегодно «налево» уходит от 1,5 до 2 триллионов рублей. С начала 2005 года Банк России отозвал лицензии всего у 70 банков, чья доля в совокупном капитале всех банков страны составляет лишь полпроцента, а в общем объеме вкладов – и вовсе 0,1 %. В то же время существование псевдо-банков несет системный риск и немалый ущерб.

Однако после разгромных выступлений представителей генпрокуратуры и думского комитета по кредитным организациям и финансовым рынкам речь Сергея Игнатьева звучала довольно неубедительно. «После такого в отставку должна уходить вся команда Банка России: и председатель, и надзорный блок, – заявил президент Московской международной валютной ассоциации Алексей Мамонтов. – Такие вещи даром не проходят. Сейчас, перед выборами, начинаются большие игры с высокими ставками. И это все понимают. Я видел, как у Игнатьева тряслись руки».