Банкротам навсегда запретят выезд за границу, у несостоятельных должников отберут детей и они никогда уже не смогут открыть свой бизнес – эти и другие мифы о банкротстве заместителю председателя Челябинского регионального отделения общероссийской общественной организации «Финпотребсоюз» Вячеславу Курилину приходится развеивать практически каждый день. Так что же на самом деле скрывается за процедурой банкротства и в каких случаях оно может стать единственным спасением из кредитной кабалы, правозащитник рассказал в интервью нашему сайту.
– Вячеслав, наша встреча происходит накануне «дня Х» – с 1 июля вступает в силу закон о банкротстве, который даст тысячам россиян, намертво запутавшимся в кредитных путах, надежду на спасение. Каков ваш прогноз: многие должники захотят этим воспользоваться?
– Да, думаю, в первые дни суды просто захлебнутся в огромном потоке заявлений. Так, например, мы с коллегами подготовили уже порядка сорока заявлений. Есть ситуации, когда все попытки разобраться с просроченной задолженностью заранее обречены на провал.
– Когда произносишь «банкрот», в сознании сразу возникает образ: крайняя, беспросветная нищета и крах всех надежд. Полагаете, должников не пугает такая перспектива?
– На самом деле все обстоит не так мрачно. Конечно, у процедуры банкротства есть и негативные последствия, но для многих должников, которые безнадежно погрязли в финансовых передрягах, это единственный выход, шанс начать новую жизнь.
Знаете, в преддверии вступления в силу нового закона мы провели в соцсети, в социальном проекте «Стоп!Коллектор» акцию «Банкротство в подарок». Истории победителей – Егора и Дарьи – разные и при этом совершенно типичные. Егор – инвалид-колясочник, позитивный, целеустремленный, постоянно занимается спортом, не раз завоевывал чемпионские звания по легкой и тяжелой атлетике на соревнованиях. Так случилось, что он попал в сетевой маркетинг, обещания быстрого заработка и стремительного карьерного роста вскружили голову, он набрал кредитов, в течение года еще как-то ему удавалось расплачиваться с банками, а потом деньги просто кончились. Инвалиду-колясочнику устроиться на работу не так-то просто, пенсия по инвалидности – около 12 тысяч рублей, причем ему постоянно требуются дорогостоящие лекарства. И как в такой ситуации расплачиваться с долгами?
– Но как же банки выдали кредиты, платежи по которым были априори неподъемными для инвалида-колясочника, устроившегося на работу в сомнительную контору?
– И это вполне закономерный вопрос. Ответственность должна быть обоюдной: разумеется, заемщик, намереваясь взять кредит, должен адекватно оценивать свои силы, но и банк должен проявлять разумную осмотрительность, а не раздавать деньги налево и направо. И сегодня банки, с одной стороны, ждут вступления в силу закона о банкротстве, а с другой стороны – боятся вала исков. Хотя с позиций банка банкротство заемщика – это законная возможность списать безнадежный долг, который годами висит мертвым грузом на балансе и под который приходится резервировать средства.
А в рамках процедуры банкротства открывается возможность выручить хотя бы часть средств на погашение задолженности за счет реализации личного имущества должника. Причем есть такой момент: после того, как начата процедура банкротства, кредитор имеет право оспаривать сделки, которые он совершил за последние три года. Так что если заемщик, не желая честно расплачиваться с банком, переписал свою вторую квартиру, дачу или машину на родственников, то фокус не пройдет – сделка будет аннулирована, а имущество продано с торгов.
– То есть должник, признанный банкротом, лишится и единственного жилья?
– Лишь в том случае, если оно было приобретено в ипотеку. Но банк вправе отобрать ипотечную квартиру и вне процедуры банкротства, если заемщик прекратил вносить платежи по кредиту. Причем есть устойчивый миф – многие должники полагают, что можно стать банкротом «наполовину» – например, «обнулить» таким образом задолженность по семи потребительским кредитам и при этом продолжать исправно выполнять все обязательства по ипотечному кредиту. Так не бывает. Банкрот – значит банкрот. Для ипотечников такой шаг – это крайняя мера, когда очевидно, что иного выхода уже нет, потому что в данном случае реализация залоговой квартиры происходит даже быстрее, чем при стандартном судебном разбирательстве.
И, кстати, история Дарьи, второй победительницы нашей акции «Банкротство в подарок», может наглядно проиллюстрировать, насколько запутанными и сложными могут быть такие дела. В 2008 году Дарья с мужем, при поддержке большого количества поручителей, приобрели дом в Челябинске в ипотеку по цене восемь млн рублей. На тот момент они имели стабильный, прибыльный бизнес и полную уверенность в завтрашнем дне. Но грянул финансовый кризис, бизнес разорился, и они лишились возможности расплачиваться по кредиту. Банк приступил к реализации дома, однако цены на недвижимость в тот момент резко обвалились, и продажа дома никак не решала проблемы с погашением долга перед банком. Два года назад супруги предприняли попытку открыть новое производство, вновь воспользовавшись кредитными средствами. К сожалению, расчет отказался неверен и бизнес свернулся через год по причине убыточности.
Коллекторское агентство выкупило долг по ипотечному кредиту у банка по цене в два раза ниже суммы, указанной в исполнительном листе и накрутило в качестве неустоек и пени еще около 6-7 млн. Таким образом, долг семьи Дарьи перед банками, УФССП и коллекторами составил уже порядка 17-18 миллионов. Очевидно, что банкротство в данном случае – единственный шанс выбраться из долговой ямы. К слову, сейчас заемщики защищены от подобных рисков – согласно принятым недавно изменениям в федеральный закон об ипотеке, после реализации залоговой квартиры задолженность перед банком по кредитному договору аннулируется, даже если вырученной суммы оказалось недостаточно для полного погашения долга.
Мы взялись представлять интересы Дарьи и Егора в суде и полностью взяли на себя все затраты по проведению банкротства (как правило, стоимость услуг по анализу и подготовке документов для передачи на рассмотрение в суд составляет от 20 тысяч рублей), планируя на их примере дать пошаговую инструкцию о том, как происходит эта процедура – как говорится, «от и до». Возможно, кто-то, руководствуясь этими рекомендациями, сможет пройти этот путь сам. Хотя, положа руку на сердце, могу заверить: задача это для неподготовленного человека практически непосильная, настолько много различных юридических тонкостей и нюансов. Даже мне, юристу с многолетним стажем в банковской сфере, во время обучения антикризисному управлению, которое дает право вести процедуру банкротства, приходилось несладко.
– И все-таки хочется еще раз уточнить такой момент: после банкротства придется платить по кредитам или нет?
– Нет, с юридической точки зрения задолженность аннулируется. А миф, что расплачиваться с банками все-таки придется, основывается на исключениях из этого правила. Например, если после процедуры банкротства выяснится, что у должника есть вилла на Мальдивах, и он намеренно скрыл эти сведения от суда. А вот если на него неожиданно свалилось наследство или он устроился на хорошее место в крупную компанию и получает высокую зарплату – это уже не имеет значения. Правило одно – между этими событиями не должно быть связи. Единственное, пожалуй, значимое ограничение для должника, который прошел процедуру банкротства – это обязанность в течение следующих пяти лет сообщать об этом факте своей биографии при оформлении кредита. Причем это вовсе не означает, что он лишается права обратиться в банк за новым кредитом – было бы желание и подтвержденный доход. Есть и еще одно ограничение – невозможность занимать руководящие должности в течение трех следующих лет, но речь идет только о верхнем эшелоне, а не, к примеру, должности начальника отдела.
– Выглядит все как-то уж чересчур радужно... Вероятно, находятся и желающие набрать кредитов, а затем заявить о своем «внезапном» банкротстве?
– Да, такие случаи были. Приходят люди, интересуются: есть предложения взять кредит на 500-700 тысяч от нескольких банков, какие перспективы, если не расплачиваться, а просто пойти на банкротство. Что тут скажешь? Это откровенное мошенничество, которое грозит уголовным наказанием. Но на самом деле такие случаи единичны. Все же для большинства должников банкротство – это спасение из кредитной кабалы, от непосильных кредитных платежей и угроз коллекторов.
– К слову, в последнее время все реже приходится слышать о диких случаях произвола коллекторов, прямыми угрозами вымогающих деньги у должников. Ситуация действительно изменилась?
– Плохих долгов меньше точно не стало. Скорее наоборот, в кризис они стали расти как снежный ком. Но число коллекторских фирм действительно сократилось: банки сегодня предпочитают взыскивать просроченную задолженность силами сотрудников собственной службы безопасности. Впрочем, я бы не сказал, что их методы и манера общения кардинально отличаются от излюбленных приемов коллекторов. Так что консультации по урегулированию споров по просроченной задолженности по-прежнему востребованы. Это то, что принято называть «антиколлекторской» деятельностью, но лично у меня этот термин вызывает негативное отношение в силу того, что множество сомнительных фирм, зазывая громкими обещаниями «заморозить» процент по кредиту и «обнулить» пени, по сути, обирают заемщиков. Эти обещания – пустой звук. И печально, что должники, и без того находящиеся в плачевной ситуации, обращаясь к таким горе-юристам, только усугубляют свои проблемы.
Я сам бывший начальник юридической службы банка, как и двое моих коллег. У каждого за плечами – более десяти лет работы в банковской сфере, есть глубокое понимание специфики взыскания проблемной задолженности, знание слабых мест в аргументации банков, десятки выигранных дел. Мы не даем ложных обещаний. И порой, когда вникаешь в суть проблемы, с которой обратился человек, остается только руками развести: я не волшебник. И вдвойне печально, если после этого должники в отчаянье идут к «волшебникам», которые оберут их до нитки.
– А что в таком случае под силу грамотному юристу?
– К примеру, произвести анализ обоснованности требований банка, в том числе по сумме начисленных процентов и пени. Были случаи, когда банк, выставив иск на 700 тысяч рублей, «обсчитался» на 100 тысяч. И это далеко не единичный случай. Кроме того, некоторые банки, к сожалению, по-прежнему сознательно нарушают порядок погашения задолженности: поступающие платежи в первую очередь направляются на погашение пени, а не суммы основного долга и начисленных процентов. И это тоже можно оспорить в суде, вернув незаконную переплату.
Наиболее сложные и интересные случаи, пожалуй, связаны с ипотекой. И далеко не всегда ситуация безнадежна: например, банк не вправе претендовать на квартиру, если заемщик погасил образовавшуюся задолженность и вернулся в прежний график. Оснований требовать наложить взыскание на квартиру у банка в этом случае нет, хотя они по неведомым никому причинам продолжают настаивать на реализации жилья с торгов.
Иногда приходится идти и на такие непопулярные действия, как затягивание судебного процесса. Например, когда заемщик твердо уверен: в конкретный день точно ожидается поступление крупной суммы денег, но если пустить процесс на самотек, пройдет судебное разбирательство, и банк заберет квартиру или машину в счет погашения долга. Конечно, при этом важно понимать, насколько реальна возможность поступления средств – если перспективы туманны, тогда и браться за это не стоит. А так затягивание процесса зачастую оказывается на руку должникам, ведь проценты после возникновения просрочки не начинают набегать вдвое быстрее, они в любом случае начисляются на остаток задолженности. А пени бояться особо не стоит: их легко оспорить в ходе судебного процесса. Так, в моей практике был случай, когда размер начисленной пени удалось снизить с 12 миллионов до 100 тысяч рублей. Так что пресловутые банковские пени и штрафы – это воздух фактически.
К слову, даже если имущество должника уже описано и на него наложен арест, существуют процессуальные возможности для того, чтобы выиграть некий срок – опять же, повторюсь, если это имеет смысл. В ряде случаев это можно характеризовать не как затягивание, а как предусмотренную законом отсрочку исполнения решения суда. Заявив соответствующее ходатайство, можно отложить взыскание заложенной банку ипотечной квартиры, предположим, на год. А это достаточно серьезный срок для того, чтобы встать на ноги, найти новую работу и вернуться в график платежей или подыскать съемное жилье.
– Как было бы хорошо, если бы во время кризиса банки проявляли чуть больше лояльности к заемщикам, вынужденно допустившим просрочку.
– Полагаю, быстрый рост доли «плохих долгов» в кредитных портфелях уже вынудил многие банки иначе взглянуть на эту проблему. Так, сегодня, в нескольких банках вместе того, чтобы перепродавать право взыскания задолженности коллекторам с огромным дисконтом (а в этом случае банку удастся выручить всего 3-5% от суммы долга) пошли иным путем. Банк предлагает выкупить свой долг за разовый платеж в размере 10-30% от его суммы самому заемщику. Это закрытая информация, которая по понятным причинам никак не афишируется. Но по моему мнению, в сложившейся ситуации это совершенно правильная политика со стороны банков, позволяющая соблюсти интересы всех сторон.
