Иван Анисимов, директор коммерческой дирекции по развитию бизнеса и банковской сети «Банка Сосьете Женераль Восток»:«Мир вернется к классической схеме банковского бизнеса»

О том, как изменятся российские банки после мирового финансового кризиса, рассказывает директор коммерческой дирекции по развитию бизнеса и банковской сети «Банка Сосьете Женераль Восток» Иван Анисимов.

– Еще в сентябре, по мнению высокопоставленных чиновников, Россия выглядела «островком стабильности» в мировом финансовом кризисе. Сейчас очевидно, что экономика страны переживает глубочайшие изменения. На ваш взгляд, информационный фон также изменился?

– Я не могу сказать, что кризис в России замалчивается, но все же есть ощущение, что ситуация не столь безоблачна, как сообщают в новостях федеральные телеканалы. Недавно проведенный опрос общественного мнения показал, что свыше 80% населения страны даже не в курсе, что в мире случился глобальный финансовый кризис. Это неправильно, потому что рано или поздно петух клюнет по голове. И лучше, если это произойдет в момент, когда ты подготовился и успел хотя бы надеть каску.

– В октябре стало известно о серьезных проблемах с ликвидностью в банковском секторе, затем последовала «санация» ряда банков, причем далеко не из третьей сотни. Сегодня, вероятно, уже можно сделать первые выводы о том, какие банки в сложившейся ситуации оказались наименее уязвимыми и хорошо защищенными?

– С моей точки зрения, сегодняшний финансовый кризис не совсем обычный. Впрочем, «обычных» кризисов не бывает вовсе. И все же Россия уже проходила через целый ряд кризисов, и тот, что разворачивается на наших глазах сегодня, не укладывается в привычный сценарий: наиболее защищенными сегодня оказались, как ни странно, государственные банки, которые встретили финансовую поддержку со стороны властей. Причем так происходит не только в России, но и в Штатах, Европе. Во всем мире прокатилась волна национализации крупнейших частных банков: закачивая деньги в финансовый сектор и спасая тем самым банки от банкротства, правительства стремились снять социальную напряженность, возникшую в обществе на фоне кризиса. В частности, в Великобритании, если я не ошибаюсь, осталось всего один или два крупных частных банка. По сходному сценарию ситуация развивается и в России, и поэтому говорить о том, что дочерние структуры иностранных банков в сложившихся обстоятельствах оказались в привилегированном положении, было бы ошибочно. Единственные, кто пока оказался в выигрышном положении – это банки с госучастием в капитале.

И все же «дочки» иностранных банков, за которыми стоят глобальные финансовые структуры, находятся в лучшей ситуации по сравнению с российскими среднего размера или даже крупными банками. Разумеется, ошибочно полагать, что от головного офиса Soсiete Generale проложен подземный трубопровод, по которому в неограниченном количестве льются бесплатные деньги. Вовсе нет, BSGV привлекает деньги от материнской компании на рыночных условиях; более того, каждый раз за получение очередного займа приходится здорово «повоевать». Но тем не менее банк имеет некую «подушку безопасности» – уверенность, что в совсем уж кризисной ситуации за спиной раскроется «спасительный парашют», и необходимая финансовая помощь будет оказана. Soсiete Generale, будучи транснациональной финансовой группой, обладает устойчивостью за счет возможности компенсировать повышенные бизнес-риски в ряде стран за счет развития в условиях стабильной и предсказуемой ситуации в иных регионах. Грамотное управление рисками позволяет удержаться на плаву во время любого шторма. Так что, односложно отвечая на вопрос, следует сказать: затронул нынешний финансовый кризис всех, но наименее подвержены его влиянию оказались банки с государственным участием.

– На ваш взгляд, усиление влияния государства в банковском секторе – это позитивный момент?

– В краткосрочном периоде – однозначно позитивный. Более того, в сложившейся ситуации только вмешательство государства позволит банковской, да и всей финансовой системе страны устоять. Приведу конкретный пример. Банковская система Франции в условиях кризиса оказалась наиболее удароустойчивой на фоне остальных стран: в то время как банки в Штатах, Великобритании, Италии, Германии столкнулись с серьезными трудностями, складывалось ощущение, что Францию беда миновала. Но правительства соседних европейских стран стали национализировать крупнейшие банки, спасая их от неминуемого банкротства, и получилось так, что вполне нормально себя чувствующая финансовая группа Soсiete Generale вдруг оказалась в разы дешевле, чем национализированный Royal Bank of Scotland. И тогда французское правительство приняло решение о выделении средств на поддержку национальной банковской системы, причем в виде субординированных кредитов, а не субсидий, что также очень важно – то есть речь не идет о национализации кредитно-финансовых организаций, а о мерах для поддержания адекватной стоимости банковского сектора страны.

Если сейчас в России государство не будет вмешиваться в судьбу по крайней мере системообразующих кредитно-финансовых организаций, то страна рискует остаться без собственных банков – придут крупные международные финансовые структуры и поглотят их.

Однако в долгосрочной перспективе любое вмешательство государства в экономику нельзя рассматривать как стопроцентно позитивный фактор. Если взять в качестве примера опять же ситуацию в банковском секторе европейских стран, к примеру, Великобритании, то у меня нет сомнений в том, что через два-три года или в крайнем случае через пять лет все банки, которые были национализированы, вновь будут приватизированы. Какой путь дальнейшего развития финансового сектора страны выберет российское правительство, пока неизвестно, но вернуться к единой сберкассе все-таки не хотелось бы.

– Осенью, в разгар кризиса ликвидности в банковском секторе, Банк России констатировал, что российские «дочки» иностранных банков выводили за пределы страны значительные суммы. Означает ли это, что крупнейшие финансовые структуры с мировым именем уже не слишком заинтересованы в развитии бизнеса в России?

– Следует отметить несколько ключевых моментов. Сразу же оговорюсь, что BSGV, в отличие от ряда дочерних банков иностранных финансовых групп, средства из страны не выводил, и нас на тот знаменитый вечер в Банке России не приглашали. Надо отметить, что представители банков, которые там побывали, потом имели достаточно бледный вид.

Зафиксированный Банком России осенний отток капитала объясняется не столько нежеланием продолжать вести бизнес в России, хотя игроки, которые зашли на российский рынок совсем недавно, возможно, испугавшись, решат отбежать в сторону. И все же основной причиной «бегства капитала» стали совершенно другие факторы. Насколько мне известно, российская «дочка» одной иностранной финансовой группы выводила средства за рубеж, чтобы помочь разрешить возникшие у материнской компании проблемы с ликвидностью. Кроме того, некоторое время, пока не начались беззалоговые аукционы Банка России, рубль был да и сейчас остается в некоторой степени переоценен на международном валютном рынке: осенью на бирже в Лондоне за рубль давали просто нереальные деньги, потому что наблюдался явный дефицит российской валюты. Как ни странно покажется на первый взгляд, рубли необходимы не только отечественным банкам: западные финансовые структуры также проявляют существенный интерес к российской национальной валюте. Это вторая веская причина оттока средств из страны: давать рубли в краткосрочные кредиты за рубежом банкам было весьма выгодно.

Третий момент, объясняющий, почему деньги «дочек» иностранных банков утекали из России – это закрывание «дыр» в балансах материнских компаний. Однако это опять же не связано с тем, что крупнейшие финансовые группы не желают развивать бизнес в России. Просто когда возникает альтернатива: продать актив в России и помочь материнской компании или же она пойдет на дно – выбор очевиден. Сейчас со всех сторон только и слышно о бегстве капитала из России, о том, что страна перестала быть инвестиционно привлекательной… Я бы не стал так утрировать.

– В условиях сегодняшнего финансового кризиса удастся ли российским банкам сохранить доверие клиентов?

– Надо сказать, что в России банки никогда не пользовались доверием простых граждан. Однако взятые государством обязательства по гарантированной сохранности вкладов в банках повысили их авторитет в глазах частных клиентов, и сегодня на фоне противоречивых сведений о финансовом положении отдельных банков кардинальных изменений в поведении вкладчиков не происходит – по крайней мере не видно, чтобы люди забирали деньги со вкладов и прятали сбережения в матрасы. Тем более что и заметных коллапсов за последние месяцы не произошло, Бог миловал – банки, которые фактически рухнули, были стремительно подхвачены, вкладчики не пострадали. Пропадает доверие не к банкам, а к деньгам. Во время кризиса 1998 года все было очевидно: сбережения нужно конвертировать в доллары и прятать в укромном месте. Сейчас в сознании людей полная сумятица: высказываются мнения и о том, что нужно покупать американскую валюту, и о том, что выгоднее вложиться в европейскую. В то же время слышны мнения, что наиболее стабильный курс сохранят швейцарский франк или японская йена… Некоторые финансовые аналитики вообще рекомендуют отказаться от приобретения наличной иностранной валюты и инвестировать в золото.

Наблюдающийся осенью отток средств со вкладов был связан не столько с пошатнувшимся доверием граждан к банковскому сектору, сколько с тем, что люди теряют доверие к деньгам и стремятся вложить их в вещественные ценности. Однако неизбежно включаются макроэкономические связи: избыточный спрос вызывает необходимость закупки крупных партий продукции, в том числе и за рубежом. Средств на то, чтобы приобрести товар с предоплатой поставки, у торговых сетей нет, получить кредит в банке практически невозможно. Возникает дефицит: в Москве в крупных торговых центрах уже можно увидеть зияющие дыры на полках, стремительно взлетают цены, появляется ажиотаж, люди снимают остатки со вкладов в банке... Это замкнутый круг, первые признаки которого уже появились.

– Когда, на ваш взгляд, все же произойдет пик кризиса в финансовом секторе? Стоит ли ожидать весной обострения кризиса ликвидности?

– (После некоторого раздумья). Знаете, я тут недавно в газете прочитал забавную статью, что теперь основным источником прогноза ситуации на Нью-Йоркской фондовой бирже служат всевозможные приметы и поверья. Так, к примеру, если победу в национальном чемпионате одерживает одна футбольная команда, то индекс Доу Джонса пойдет вверх, если другая – то вниз. Совпадения – в 80% случаев за последние 40 лет. Мне кажется, что сейчас обсуждать то, что с определенной долей вероятности произойдет даже не через месяц, а через день, – это гадание на кофейной гуще. Слишком много факторов, оказывающих влияние на развитие ситуации, при этом зачастую не только экономических.

О надвигающемся очередном кризисе ликвидности в банковском секторе в середине весны следующего года предупреждал Международный валютный фонд – достойная уважения организация, к озвученным ее специалистами прогнозам стоит прислушиваться. Почему именно весной? Потому что после Нового года все, что сейчас происходит в банковской системе, докатится до реального сектора экономики, до конкретных предприятий и компаний, когда человек придет поужинать в свой любимый ресторан, а на двери будет объявление «Закрыто», потому что заведение оказалось не в состоянии расплатиться с долгами. Сейчас все еще живут на том, что было наработано в хорошие времена. Я вовсе не хочу злорадствовать, но бизнес-модели, которые были построены с учетом постоянного роста рынка, исчезнут, останутся наиболее сильные организации, и в конечном счете все от этого только выиграют.

– Как изменится облик финансовой системы?

– Мир вернется к классической схеме банковского бизнеса: финансовые организации будут привлекать средства частных и корпоративных клиентов на депозиты и размещать их в виде кредитов. При этом процентная ставка по кредиту не может быть ниже уровня инфляции в стране, а доходность депозита – выше, чем стоимость кредита, как это допускало в последнее время огромное число банков: привлекали средства под 15%, а выдавали под 9% годовых. Возникал закономерный вопрос: «А на что вы живете, ребята?». Банковский бизнес вновь станет сбалансированным, не будет огромного числа деривативов по ценным бумагам, раздутых валют. И грядущие финансовые кризисы будут не так страшны – мы уже извлекли нужные уроки и стали учиться жить по-новому.

– Скорректировал ли BSGV планы развития?

– Мы не смотрим на мир сквозь розовые очки. А потому встать на броневик и кричать, что мы будем развиваться прежними темпами, было бы попросту глупо. Естественно, определенная коррекция неизбежна, но она будет носить скорее тактический характер. Стратегически Soсiete Generale продолжает рассматривать развитие бизнеса в России как направление первого приоритета. В последней речи президент группы Soсiete Generale Фредерик Удеа обозначил некоторые основные приоритеты для группы, и среди пяти приоритетов, четыре из которых являются общими понятиями, есть и совершенно конкретное – Россия. Иными словами, Россия в глазах Soсiete Generalе превратилась из государства, территории в понятие более широкое – важнейшее направление развития группы.

Таким образом, несмотря на кризис, стратегия остается неизменной – мы продолжаем развивать бизнес в России. Другое дело, что сейчас мы вынуждены пересмотреть тактические шаги: во-первых, изменятся темпы роста. К слову, все планы, поставленные перед банком на 2008 год, были выполнены еще в сентябре, а по некоторым показателям результаты оказались значительно выше запланированных. Так, кредитный портфель BSGV за первые три квартала вырос на 126% (130,2 млрд рублей), объем привлеченных депозитов – на 75% (44,2 млрд рублей), чистая прибыль – на 93% (907,7 млн рублей). По ряду показателей за прошедшие девять месяцев банк более чем удвоил показатели в сравнении с результатами по итогам прошлого года. Объективно говоря, столь быстрое развитие бизнеса и не должно было продолжаться постоянно. Наступает момент, когда слишком стремительный рост становится нездоровым. И в некоторой степени даже хорошо, что кризис подкорректировал прежние планы развития и дал нам возможность немного отдышаться от быстрого бега, намеренно сбавить темп.

Основная задача BSGV на следующий год – сконцентрироваться на работе с существующей клиентской базой. Банк нарастил достаточно большую базу как по частным, так и по корпоративным клиентам. Опять же, это не значит, что мы не будем привлекать новых клиентов, однако будем более избирательны. Ключ к еще более внимательному обслуживанию клиентов – расширение спектра услуг по ежедневному банковскому обслуживанию: всевозможные операции по счету, телефонный и интернет-банкинг. В ближайшее время мы будем сфокусированы на привлечении средств граждан и корпоративных клиентов на депозиты, и уже появилась новая линейка депозитов с повышенными процентными ставками и гибкими условиями. Не отказываемся и от идеи выпуска кредитных карт, потому что видим в этом в том числе и хорошее средство удержания клиентов. Все больше и больше будем концентрироваться в развития направления «обслуживание на 360°»: предоставление услуг в связке между корпоративным и розничным блоком, а также в сегменте private-banking. Большие надежды возлагаем на возрастание синегретического эффекта от сотрудничества финансовых структур, входящих в группу Cociete Generale в России – BSGV, Росбанк, DeltaCredit, РусФинанс Банк; уже есть успешные совместные проекты, и сотрудничество будет только расширяться.

BSGV продолжит развитие собственной филиальной сети, но с некоторой оговоркой: скорее всего, мы воздержимся от открытия допофисов в городах, где банк уже присутствует, и сфокусируемся на завоевании новых территорий. Под этим я подразумеваю не только большие города – мы, скорее, откроем отделение в крупном городе недалеко от Челябинска, чем еще пять офисов в Челябинске. Впрочем, в каждом отдельном случае решение будет приниматься с учетом конкретной ситуации.

– В России люди в последние годы уже привыкли пользоваться кредитными продуктами, и осенью, после отпуска, планировали брать ипотеку, кредит на приобретение автомобиля. Как долго продлятся «заморозки» в сегменте розничного кредитования?

– Я бы не стал говорить о полной заморозке кредитных программ банков. Скорее, произошло изменение стоимости заимствований. Прежде покупка автомобиля в кредит была экономически оправдана не только с той точки зрения, что платеж растянут во времени, но, как ни странно, была выгодным вложением денег: ссуда оформлялась под 9% годовых, в то время как инфляция составляла 15%. Таким образом, взять кредит было даже выгоднее, чем положить деньги на депозит. Сейчас все встает на свои места – инфляция осталась примерно на уровне 15%, а банковский кредит стоит уже 17-18%, то есть за пользование ссудой реально придется заплатить. Я думаю, если у человека действительно есть желание купить машину в кредит, то подходящее предложение о кредитовании он сейчас все равно найдет. По крайнем мере он может обратиться в BSGV – мы как кредитовали, так и продолжаем кредитовать. Да, изменились ставки, условия, но кредиты по-прежнему выдаются.

Если говорить о перспективах розничного кредитования, то, я думаю, люди не перестанут пользоваться банковскими кредитами, но уже подумают десять раз перед тем, как взять новый кредит. Это тоже хорошо с учетом все возрастающего объема просроченной задолженности в портфелях банков. В сегменте розничного кредитования в последние годы был создан ажиотаж, и кризис помог банковскому сектору выпутаться из нездоровой и опасной ситуации. К счастью, BSGV всегда проповедовал достаточно аккуратный подход к кредитованию, и кредитный портфель банка на сегодняшний день хороший. Вы знаете, если в банк приходит человек, которому исполнилось 25 лет, он только что окончил институт и устроился на нормальную работу, и вот он просит банк дать ему ипотечный кредит на 30 лет, по которому он ежемесячно должен выплачивать 60% того дохода, который он сейчас получает, и он готов под это подписаться, у меня возникает недоумение. Лично мне было бы не по себе. Кстати говоря, самый незакредитованный слой населения – это, наверное, банкиры. (Улыбается.) Особенно те, кто в рознице работает, потому что слишком хорошо понимают, что значит подпись под кредитным договором.