Юрий Вишня, директор телерадиоцентра «Восточный экспресс»: «Главное для репортера – нюх на новость»

Юрий Вишня – одна из самых ярких фигур челябинской журналистики. Начав свой бизнес с издательской деятельности, в 1995 году волею судьбы или случая (как выражается он сам), Вишня возглавил один из первых в Челябинске негосударственных телеканалов – «Восточный экспресс». Тогда возникало немало сомнений в том, удастся ли сделать интересным аудитории и в тоже время коммерчески успешным телеканал регионального масштаба. Прошедшие десять лет доказали, что они были не беспочвенны: за это время на Южном Урале возникало немало телепроектов, от довольно успешных до откровенно слабых. Своя судьба была уготована и «Восточному экспрессу»: из проекта-эксперимента он превратился в крепкую региональную телерадиокомпанию со своим опытом и традициями, которая занимает стабильное четвертое место в рейтинге южноуральцев после «Первого», телеканала «Россия» и НТВ. Если сейчас попытаться составить условный список самых влиятельных брендов на челябинском медиарынке, «Восточный экспресс», бесспорно, войдет в тройку лидеров южноуральских СМИ. А его основатель уже полон новых амбициозных творческих планов.

Наш собеседник – директор ТРЦ «Восточный экспресс», заслуженный работник культуры РФ, академик, действительный член международной академии телевидения и радио, член Союза журналистов Юрий Вишня.

– Юрий Всеволодович, расскажите, как вы пришли в медиабизнес?

– Да не было такого понятия «медиабизнес» почти сорок лет назад! Мы шли в журналистику, зараженные фильмом Сергея Герасимова «Журналист». И как бизнес профессию не рассматривали. Это было время необыкновенного подъема – середина 60-х – оттепель. Казалось, все только начинается, ты молод, все пути лежат перед тобой. И мы пробовали, искали себя во всем: в фотографии, любительском кино, внештатном репортерстве. Это было уже непонятное сегодня новому поколению время романтиков, какого-то жадного узнавания жизни, на которую мы смотрели, как в песне поется, «через призму поэзии, призму музыки, призму любви».

В это прекрасное время я встретился со своей будущей женой Людмилой. Она и привела меня в «Вечерку», в которой отработал 17 лет. Замечу, что таким был трудовой путь почти каждого журналиста в те времена: искания, проба сил, газета. В журналистику стремились не для того, чтобы зарабатывать побольше денег, а для творческой и, если хотите, гражданской самореализации. Никто из моих коллег и не помышлял о коммерции. Это исключалось тогда нормами этики – журналистской и партийной. А кроме того, соответствующие структуры ЦК КПСС определяли средствам массовой информации всё: штатное расписание, уровень оплаты труда, количество номеров, объем бумаги для печати тиража. Какое уж тут самостоятельное управление в редакциях или бизнес!

– Но тем не менее свое дело вы начали с издательской деятельности.

– Это случилось уже в конце восьмидесятых, когда кончилось время всеохватной цензуры и стало возможным все, что не запрещено. Тогда и вышел в свет первый номер российского информационно-коммерческого еженедельника «Контакт», который создавался вместе с редактором газеты «Челябинский рабочий» Борисом Маршаловым, моими коллегами Анатолием Волковым и Леонидом Пашировым. Вот это было коммерческое предприятие, одна из первых (если не первая) частных газет в Челябинске. «Контакт», если кто не знает, распространялся по подписке и в розницу в 74 городах России и, верю, сыграл роль в становлении новых товарно-денежных отношений, в развитии рекламного рынка, по крайней мере, в Челябинске. Кстати, он стал первой в стране национальной газетой, которая издавалась не в Москве. Наш информационно-коммерческий еженедельник впоследствии послужил базой для организованного в акционерном обществе «Эконт» издательства, которое начало выпускать и детективную, и детскую, и религиозную литературу, а также бланочную продукцию, которая в начале 90-х была в изрядном дефиците. Вот только тогда я начал понимать: газетно-журнальная, издательская деятельность – это бизнес. Правда, для меня «журналистика» и «бизнес» оставались некоторое время отдельными понятиями, пока я не определил их для себя: да, СМИ создается сегодня для бизнеса, но мой бизнес – это слово, а раз я владею им лучше, чем, скажем, конструированием ботинок, то в этом нет ничего, что вступало бы в противоречие с моими убеждениями или принципами.

– Судя по всему, дело это вам нравилось, приносило творческое удовлетворение, да и материально, видимо, не страдали, так почему же решили уйти на телевидение – в сферу практически незнакомую?

– Ну, это не совсем так. Да, у телевидения есть своя специфика, но, если ты не год в журналистике (а у меня к 1995 году стаж работы в разных СМИ был 25 лет), то освоить ее можно за короткий срок. Что, собственно, я и доказал себе через некоторое время. А теперь, почему ушел? Это характер плюс случай, а может, судьба. Помните у Пауло Коэльо: «Добиться воплощения своей судьбы – это единственная подлинная обязанность человека…» Главное – суметь увидеть ее знаки. В общем, не по мне это – почивать на лаврах, наслаждаясь итогами труда, мне необходимо двигаться дальше к новому рубежу. Однако для этого нужна свежая генеральная идея. Такой идеей стало в 1994 году предложение генерального директора ОАО «Челябинсксвязьинформ» Анатолия Уфимкина создать телекомпанию – настоящую, не ведомственную, такую, которая внесла бы нечто новое в телеэфир города и области. Реализация этой идеи – телерадиокомпания «Восточный экспресс».

– И что, никогда не сожалели, что пришлось порвать с газетной журналистикой?..

– Так, стоп! А кто сказал, что с газетной, я бы даже сказал, печатной журналистикой покончено? В планах много нереализованного. Так что семейство наше еще всех удивит. Просто я уже не рассматриваю журналистику как процесс написания текста. Творчество нахожу в процессе создания и раскрутки новых средств массовой информации, или, как принято теперь говорить, масс-медиа. Тот, кто создал однажды неплохое сочинение, оторваться от этого занятия уже не может. Так что пишем, творим потихоньку. Правда, в стол пока. Так надо!

– «Восточный экспресс» – это первый негосударственный канал в Челябинске. Как появилось в нашем городе такое телевидение?

– «Восточный экспресс» далеко не первый негосударственный ТВ-проект в Челябинске. Все начиналось в середине-конце восьмидесятых, когда грянула перестройка. Комсомольцам тогда разрешили создавать видеоцентры, салоны, которые потом преобразовывались в кабельные сети. И «Восточного экспресса» тогда даже в планах не было. Но когда лицензии на эфирное вещание стали давать, бум начался. Правда, не всем первопроходцам повезло. «ВЭ» появился позже, организовался на базе уже существовавших компаний, пришедших в упадок.

– И вот «Восточному экспрессу уже десять лет…

– Да, 1 мая этого года мы отметим десятый день рождения.

– За это время канал преобразился?

– C точки зрения технической оснащенности – несомненно. Прогресс стремителен, поэтому поддержка учредителя – ОАО «Уралсвязьинформ» – в лице и.о. генерального директора Анатолия Яковлевича Уфимкина имеет для нас большое значение. За все годы работы «Восточного экспресса» нам всегда удавалось находить взаимопонимание и успешно решать поставленные перед телерадиокомпанией задачи. Это говорю как менеджер, для которого главное – сохранение работоспособности предприятия. С творческой точки зрения… Мне кажется, что наступил процесс привыкания. И самих журналистов «ВЭ», и зрителей. Стабильное четвертое место в рейтинге после «Первого», телеканала «Россия», НТВ тому подтверждение. Конечно, тягаться с федеральными каналами непросто. Но думаю, что во второй десятилетке мы сможем предложить зрителю ряд собственных неординарных проектов не хуже европейских. К этому стремимся.

– А чем «ВЭ», на ваш взгляд, принципиально отличается от других провинциальных телеканалов?

– Хотя бы тем, что провинциальным себя никогда не считал! Мы достаточно крепкая региональная телерадиокомпания со своим опытом, своими традициями, налаженными связями, активной жизненной позицией. Мы сегодня такие, какие есть. Не «красные», не «зеленые», не «белые». И сотрудничать конструктивно готовы со всеми трезвомыслящими людьми. Отличает нас от многих региональных станций и независимость в принятии оперативных решений. Нет необходимости кланяться чиновникам. Без унижений, спокойно договариваемся о совместной работе. Кроме того, мы в отличие от других «местных» каналов самопрограммируемся, можем быть сетевым партнером для других станций, производим 30-40 собственных программ и не выходим из эфира круглые сутки. А также расширяем зрительскую аудиторию в области.

– Существует мнение, что медиабизнес, а тем более в провинции, не способен приносить больших денег… Вы считаете успешным свое СМИ?

– Давайте начнем с того, что понимать под успешными СМИ? Если рейтинговые показатели – вопросов нет. Если коммерческую составляющую, то стоит вернуться к первоосновам. Наш учредитель – ОАО «Уралсвязьинформ» – отчасти государственное предприятие. А потому социальных – государственных – функций с нас никто не снимал. Определенный «госзаказ» в плане детских, образовательных программ мы выполняем. И на них не заработать. К тому же федеральный закон это не приветствует. В случае, если ситуация по каким-либо причинам изменится, будем тоже менять стратегию. Примеров успешных с коммерческой точки зрения телекомпаний предостаточно: «Афонтово» из Красноярска, томская «ТВ-2», «4-й канал» в Екатеринбурге. И опыт этих телекомпаний изучен, обсуждается у нас на семейном совете. Кстати, мой сын Денис последние годы работал в медиахолдинге Игоря Мишина «4-й канал» и не понаслышке знает о деятельности коммерческой станции. Сейчас он вместе с женой Натальей преподает в российской школе Би-Би-Си основы менеджмента, рекламы и организации работы локальных станций. И вместе они уже не одну станцию подняли. Так что, если понадобится помощь, специалисты у нас есть.

– Как вы оцениваете уровень сегодняшней челябинской журналистики?

– Самый болезненный вопрос. У нас, к сожалению, не заложена система в подготовке кадров для телевидения. Среди тех, кто со знанием дела занимается этой проблемой – профессор ЮУрГУ Людмила Петровна Шестеркина. Недаром она стала академиком действительным членом Международной академии телевидения и радио (IATR). Но таких специалистов, подвижников катастрофически мало. При этом в России принято готовить репортеров, операторов, но никак не менеджеров ТВ, управленцев. Не хватает сейчас толковых промоутеров, специалистов по брендингу, рекламе. И приезжать к нам из других городов не спешат. С одной стороны, все мы страдаем «центропупизмом», а с другой, не можем предложить специалистам достойные условия. Хотя Курган, например, нанимает московских, екатеринбургских мастеров. И нормально платит им. Зато и отдача от таких «обменов опытом» видна – на центральных каналах замечают и зовут работать молодых тележурналистов из соседних областей. Наших – маловато. Словом, есть кризис кадровый, но сами знаете, за кризисом всегда подъем следует. И новые имена, таланты, если хотите, звезды еще появятся. Они у нас и сегодня есть. Это и Татьяна Никулина, и Ольга Лихачёва, и Светлана Бацан, и Екатерина Хохлова, и Екатерина Андриянова, и Павел Михайлов. Кстати, Павел Михайлов сделал нелегкий для него выбор между театром и телевидением. Теперь он наш штатный сотрудник. Я мог бы назвать еще с десяток фамилий ярких журналистов, создающих такие программы, как «Телефакт», «Полюса мегаполиса», «Утро начинается», «Лабиринты истории».

– Говоря о форматах СМИ, чаще всего имеют в виду газеты, журналы, радиостанции. А как бы вы определили формат своего телеканала?

– Он определен давно и за десять лет не изменился. Мы в первую очередь – информационное общественное телевидение. «Восточный экспресс» – телекомпания для всей семьи, для людей с активной жизненной позицией. И все социологические исследования показывают, что нас в одинаковой пропорции смотрят и мужчины, и женщины самого дееспособного возраста. Это те, кто строит вместе с нами страну, наводит в ней порядок. Но в будни, в дневное время, отдаем эфир пожилым зрителям, в выходные – молодежи, ну а ребятишек балуем мультиками.

– Насколько жестко происходит отбор сотрудников в редакции «ВЭ»? Вы лично отбираете «лицо» той или иной программы?

– Отбор есть, но, на мой взгляд, отнюдь не жесткий. Про кадровый голод мы говорили, поэтому, сами понимаете, не разбежишься. Но стараемся выискивать ребят способных, небесталанных, зажигать звезды. Решение о приеме я принимаю всегда сам, основываясь на мнении руководителей тех подразделений и редакций, куда человек идет работать. Обязателен испытательный срок. Принцип совместной работы – контрактный.

– Какими качествами и навыками должен, по вашему мнению, обладать современный тележурналист?

– Познакомьтесь с любой профессиональной хартией журналистов – и вы все поймете. Для нас, как и для всех цивилизованных людей, основополагающими остаются честность, непредвзятость, объективность, оперативность. Этика существует, и мы ее соблюдаем. А главное для репортера – «нюх на новость». Это со временем вырабатывается, так что я снисходительно отношусь к тем, кто таким навыком на первых порах не владеет. Важны, конечно, и упорство, и умение выуживать информацию, и смелость. Остальное – технологии, которым несложно обучиться.

– Кто определяет эфирную политику телеканала? Ваши личные пристрастия влияют на то, что появляется в сетке вещания «ВЭ»?

– Есть не столько вкусы и пристрастия, сколько жизненная позиция. У нас по Уставу директор одновременно является и главным редактором. Так что эфирная политика канала пока на мне, хотя иногда эти две функции вступают во внутренние противоречия. Понимаю, к примеру, что проект может принести прибыль, но некоторые аспекты меня в нем смущают. Например, лексика, обилие сцен насилия и т. п. Тут решение не всегда однозначно. Мы собираем художественный совет, где я излагаю свои мысли, а потом мои коллеги пытаются меня переубедить. Иногда им это удается. А по большому счету, наверное, определенный диктат в репертуарной политике есть. К примеру, нравится мне французское кино…

– Насколько вы жесткий и авторитарный руководитель? Вы сторонник централизованного творческого процесса или либеральной творческой атмосферы в коллективе?

– Сам себя иногда ругаю за либерализм. Есть все-таки моменты, когда приходится жестко говорить «нет», и люди, которые к такому повороту не привыкли, теряются. Но, по правде, ларчик просто открывается: если я принимаю решение как менеджер, управленец – я тверд и последователен, не допускаю возражений. Если мы обсуждаем творческий процесс, готов выслушать других, поспорить с ними. Там, где есть угроза существованию компании, вопросы не обсуждаются. Это моя сфера ответственности.

– Такое понятие, как цензура, для «Восточного экспресса» существует?

– Честь и хвала мудрости руководства «Связьинформа» в этом вопросе: никакого вмешательства в творческий процесс. А вот некоторые чиновники, бизнесмены пытались, особенно на первых порах, «порулить». Приходилось, так сказать, вести разъяснительную работу, опираясь на статьи закона «О средствах массовой информации». Что касается внутренней корпоративной цензуры – она есть в каждом СМИ. И у нас она вступает в свои права, если авторам изменяет чувство меры, нарушается профессиональная этика или попираются нормы профессионального подхода к своему произведению.

– И все же сегодня очень много споров возникает вокруг понятия свободы средств массовой информации в России. На деле же очевидно, что свобода любого СМИ заканчивается там, где возникают интересы его собственника. Вам часто приходилось себя чувствовать заложником в подобной ситуации?

– Поддерживаю тех, кто ограничил свободу действий журналистов во время операций по освобождению заложников. Тут, конечно, палка о двух концах, но мне кажется, что пока обществу удается соблюдать баланс. А вообще споры о свободе журналистики ведутся с той поры, как она появилась, и каждый должен руководствоваться своим разумом. Если возникают ситуации, которые угрожают жизни людей, мы будем говорить о них, несмотря на последствия. И свободу прессы тут никто не вправе ограничивать. И интересы собственника здесь ни при чем. А о нарушении свободы слова чаще других говорят именно те, кто имеет интерес в политике.

– В отличие от других челябинских СМИ, вы заняли очень жесткую позицию в отношении конфликта между ростовской журналисткой Ириной Ароян и Филиппом Киркоровым. С чем это связано?

– Ну не нравятся мне хамы, что хотите, делайте! Да и не мне одному. Вон как много зрителей накануне Нового года проголосовали против возвращения на экран «ВЭ» Киркорова. А зарвавшемуся хаму, да к тому же оскорбляющему женщину, просто хочется дать по морде. Долго мы их терпеть будем по жизни?! Наши действия были продиктованы еще и профессиональной солидарностью, забытой нынче журналистами, к сожалению. Так что это была гражданская позиция.

– Как вы считаете, то, что региональное телевидение неинтересно зрителю, – это миф?

– Конечно, миф. Федеральные каналы расскажут вам сегодня о том, что происходит в рамках Садового кольца, в крайнем случае МКАД, на островах Тихого океана, в Замбии и на Мадагаскаре, но никогда не сообщат о том, что нового появилось на улице, где я живу, в районе, моем городе. А мы – конкретные челябинцы, магнитогорцы, златоустовцы, жители малых городов и деревень – прежде всего хотим знать свои новости. Поэтому, когда на экране местные информационные выпуски, люди переключаются с центральных каналов на них. И вот здесь наша задача – не обмануть ожидания земляков, рассказав им о том, что произошло за день, полно и достоверно. И еще. Этот миф в Останкино придумали те, у кого творческой потенции уже нет, и сделать хороший телепроект им уже не дано. А у нас идей-то прекрасных много, а вот возможностей маловато.

– А что, помимо новостей, нужно челябинскому телезрителю сегодня? Чего он ждет, включая телевизор?

– Спрашивать надо у зрителя по большому счету. Но попробуйте не выдать в эфир «Телефакт». Я уже говорил, что новости о городских событиях нужны – оперативные, без стеба, непредвзятые. Фильмы хорошие – обязательно. Детские и образовательные передачи тоже необходимы. Конечно, часть зрителей хочет и шоу на уровне «Большой стирки» и «Принципа домино». Но на региональном уровне реализация таких проектов дороговато обходится. В принципе, чем наша «VIP-кухня» вам не шоу? Смотрят, обсуждают в трамваях. Вспомните примиряющее рукопожатие Косилова и Гартунга в прямом эфире. Два политика с помощью телевидения смогли найти компромисс. Это уже само по себе сенсационно. И для нас плюс как для общественного института. Так что пусть мифотворцы уровень профессиональный подтягивают, тогда поконкурируем.

– Вы предпочитаете подстраиваться под вкусы своего потребителя или формировать зрительскую культуру?

– Мне кажется, что я на этот вопрос уже ответил. Но давайте еще раз о трех функциях, ради которых существует ТВ. Первая – информация, вторая – развлечение, третья – образование. «Восточный экспресс» не навязывает свою позицию, мы заставляем задумываться, анализировать, постигать. Работа трудная. Конечно, гораздо проще потакать дурному вкусу, чем воспитывать хороший. Но мы рассматриваем это как нашу миссию.

– За последние годы в Челябинске не появилось ни одного телеканала. Почему? Сегодня начинать с нуля такой бизнес сложно и невыгодно? Или челябинский телерынок уже насыщен?

– Подождите, а ОТВ, а ДТВ – это уже не новые каналы? Проблема существует с частотами. Выделят новую – будет новый канал! И поднимется в зависимости от материальной базы и поставленных задач. Вот, например, почему Игорю Мишину не дали запустить в крупных городах Уральского региона свои станции? Да потому, что кое-кто испугался конкуренции и бился в Москве на Страстном бульваре за частоты до последнего, используя в том числе и административные ресурсы. Только временно все это. Цифровое ТВ набирает обороты, технологии совершенствуются. И рано или поздно они дойдут до нас, тогда и ТВ «одного человека» может появиться, и охват увеличится, и зритель сам сможет настраивать телевизор, заказывая себе программы. Почитайте о новых разработках Билла Гейтса, там описано, что ждет ТВ. Главное для «ВЭ» – успеть перестроиться. Мы следим за ситуацией.

– Существует ли конкуренция среди челябинских телеканалов?

– Конкуренция существует, но не на профессиональном уровне, а на уровне каких-то межличностных укольчиков. Форум СМИ на вашем сайте – тому свидетельство. Сколько там завистливых неудачников, которые ни дела не знают, ни творчества! При этом на компромисс неудачники идти не готовы. Отсюда и ценовой демпинг на каналах, жалкие попытки что-то где-то урвать на существование. Когда люди на ТВ увлечены дрязгами, интригами, но никак не озабочены качеством выпускаемого ими продукта, страдают зрители. Вот что печально. Впрочем, мне эта тема неинтересна.

– А с национальным телевидением пытаетесь конкурировать?

– А в чем конкуренция с национальным телевидением должна заключаться? Я уже говорил, что местного зрителя интересует. У нас разный с центральными каналами подход к подаче новостей. Есть четыре типа новостей, которые дает региональное ТВ: люди получают новости, которые они должны знать, хотят знать, которые им необходимо знать и которые им интересно знать. Тут никто «Восточный экспресс» не заменит. И когда новости сделаны вкусно, увлекательно, уверяю вас, мы успешно обходим центральные каналы. Заканчивается программа «Время» – переключаются на нас. И до начала сериала смотрят нас. Что же касается «развлекаловки», то тут сложнее в силу затрат. И вроде есть рекламодатель, заинтересованные в проектах люди, но отдача мала, уровень невысок. Иногда сделаем «пилотный» выпуск – и отправляем на полку до лучших времен. А перемены в развлекательном телевидении скоро наступят.

– Насколько я знаю, вы реализуете ряд совместных проектов с «большими» каналами. Расскажите о них.

– Вы имеете в виду телеканал «Мир» на нашей 52-й кнопке? Мы удовлетворены этим сотрудничеством, потому что оно пришлось по душе и южноуральским телезрителям, да и рейтинг канала поднялся, рекламодатели на него повеселее пошли. Сотрудничать с «ВЭ» хотят и другие. Недостатка в предложениях мы не испытываем, но зачем озвучивать планы? Главное, что они есть, живут внутри тебя и зовут вперед. Так что, когда пирог достанем из печки, обязательно дадим его попробовать.

– Уже давно обсуждается возможность создания платного телевидения. Как вы относитесь к этой идее? Насколько она осуществима сегодня?

– Платное телевидение в России – в лучшем случае наше очень далекое будущее. И касаться оно будет одного-двух федеральных каналов, а на работе регионалов это вряд ли отразится. Чиновники из правительства России уже не один год пытаются пропихнуть эту идею, ставя в пример Британскую телерадиовещательную корпорацию. И пока эту идею мусолили, в туманном Альбионе выкинули номер и сейчас отказываются от идеи всеобщего финансирования общественного ТВ. К тому же, если вы знаете, на Би-Би-Си началось самое большое за всю историю сокращение кадров. Вот это наши деятели могут провернуть значительно быстрее.